Послесловие

 

Понять место богослужения в жизни средневекового христианского общества современному человеку почти так же сложно, как и человеку дореволюционной России. Между тем, понимать это одинаково важно и тем, кому желательно знать, что такое христианское богослужение, и тем, кто стремится представить себе, в каких занятиях преимущественно проходила жизнь средневекового христианского общества, в частности, византийского.

В так называемых христианских государствах Нового времени, — а Россия Синодального периода была в их числе — богослужение еще сохраняло общественную значимость, но разрыв со средневековым пониманием уже произошел. В Новое время христианскому общественному богослужению была усвоена роль официального церемониала для государственного или национального праздника; это ничем не отличалось от роли современных безрелигиозных церемоний или от государственных культов времен язычества. Такое переосмысление христианских обрядов потребовало их существенного пересмотра: прежде всего, радикального сокращения по времени и ограничения в пространстве. Так, многочасовые и иногда продолжавшиеся сутками бдения и религиозные процессии были сведены к нескольким часам церковной службы и минимуму «крестных ходов», едва заметных на фоне бурлящей городской жизни. Богослужение утратило роль структурообразующего фактора общественной жизни, особенно городской, превратившись лишь в один из элементов ее «декоративной отделки».

Христианин участвует в общественном богослужении, чтобы научиться молиться самому, чтобы научиться постоянной памяти Божией в течение всей жизни. Только имея память Божию, человек мысленно ставит себя при всяких жизненных обстоятельствах пред лицем Божиим, только тогда он боится согрешить и ищет воли Божией при всяком деле, только тогда он спасается, а не погибает в своем Православии. Общественное богослужение — это то время, которое христиане уделяют специально и исключительно обучению такой молитве, то есть молитве не на одно только время богослужения, а молитве непрестанной на всякий момент жизни, которая должна продолжаться и после церковной службы. Такую молитву, или, иначе, умное делание, святые отцы называют «художеством художеств», или «искусством искусств». Если даже обыкновенному ремеслу необходимо учиться продолжительное время, то что сказать относительно молитвы? Средневековое христианское богослужение, становясь одной из основных частей всей вообще общественной жизни, давало любому желающему возможность постоянного обучения ей.

Предлагаемая вниманию читателя книга содержит краткий исторический очерк богослужения Имперского периода церковной истории — того времени, когда Церковь существовала внутри христианской Империи. Автор начинает со времен Константина Великого и заканчивает Византией XV в., но нарисованная им картина будет верна для России вплоть до катастрофических событий царствований Алексия Михайловича и Петра I, когда органическое развитие России было прервано, прежде всего, именно ударом по ее богослужению.

Автор настоящей книги рассматривает время, когда формировалось, развивалось и жило то своеобразное явление, которое он называет «византийским богослужебным обрядом». Оно живо и до сих пор, но претерпело и продолжает претерпевать столь серьезные трансформации, что они потребовали бы отдельного описания. Тем не менее, материал, рассматриваемый в книге, помогает понять нечто большее, нежели просто историческую основу современного богослужения и первоначальный смысл многих сохраняющихся до сих пор богослужебных обрядов.

Византийский обряд — это все еще живой корень современного православного богослужения. Его жизнеспособность доказывается всякий раз, когда в каком-либо месте (и особенно в монашеских общинах) православные получают возможность организовать свою богослужебную жизнь без давления всевозможных чисто мирских факторов. Богослужение таких общин — как тому и следует быть — всегда несет на себе отпечаток чисто местных духовных потребностей, но, в то же время, оказывается молодым ростком древнего византийского обряда...

*  *  *

Издавая настоящую книгу, мы сознаем, что в России интерес к истории богослужения не исчерпывается ни религиозным, ни историко-культурным аспектами. Огромный интерес в нашем обществе вызывает теперь и сама историческая литургика — наука об истории и закономерностях развития богослужения. Книга о. Роберта Тафта «Византийский церковный обряд» написана таким образом, чтобы послужить первоначальным введением в эту научную дисциплину.

Такого рода введение, отвечающее современному уровню научных знаний о истории богослужения, появляется на русском языке впервые. Нельзя об этом писать без прискорбия, поскольку именно дореволюционная Российская империя дала миру многих основоположников науки о богослужении христианского Востока — прежде всего, Н. Ф. Красносельцева, А. А. Дмитриевского, Н. И. Карабинова, В. В. Болотова, Б. А. Тураева, К. С. Кекелидзе[i]. Однако, скорбь о седмидесятилетнем пленении российской науки прелагается на радость, когда мы обращаемся к трудам целой научной школы, признанным главой которой сейчас является о. Роберт Тафт, а основателем — начавший публиковаться в 1950-е гг. учитель о. Роберта, о. Хуан Матеос (Juan Mateos)[ii]. В трудах этой школы воскресли идеи и методы работы русских литургистов, получив при этом, как и должно быть при подлинном воскресении, качественно новое бытие.

Несколько иезуитов, собравшихся в Папском Восточном институте в Риме вокруг о. Матеоса, а также несколько светских и монашествующих ученых, принявших их методы работы (имена почти всех из них читатель найдет в библиографических примечаниях у автора настоящей книги), фактически, создали современную историческую литургику. В трудах этой школы был достигнут синтез между двумя направлениями исторической литургики начала XX века, одно из которых ассоциируется, прежде всего, с именами Н. Ф. Красносельцева и особенно его ученика, А. А. Дмитриевского, а второе — с именем немецкого востоковеда и литургиста Антона Баумштарка.

Русские литургисты опубликовали и начали изучение большого числа литургических рукописей, с большой подробностью отражающих развитие византийского обряда с X–XI вв. по более позднее время. Это был настоящий прорыв в изучении литургических обрядов поздневизантийского времени. Но, по контрасту, фрагментарность доступных источников и скудость наших знаний по более раннему периоду от этого стала только еще заметнее. Тут и пришел на помощь разработанный А. Баумштарком метод сравнительно-исторического исследования. Оказалось, что византийский обряд имеет общие корни со многими из невизантийских обрядов — особенно сирийских церквей (различающихся между собой по вероисповеданию) и армянским. Если так, то для реконструкции истории этих обрядов можно применить сравнительно-исторический метод, аналогичный тому, который уже был разработан в сравнительно-исторической лингвистике XIX в.

Школа о. Матеоса последовательно применила сравнительно-исторический метод исследования, прежде всего, к обрядам сирийским, византийским (старому Константинопольскому и Палестинскому) и армянскому. Результатом стала реконструкция, в основных чертах, истории христианского богослужения в пределах крупных церковных образований (патриархатов), сформировавшихся в IV–V вв. Применение существующих методов исследования к изучению более раннего периода затруднительно — как ввиду скудости источников, так и вследствие существенно иного характера организации земного бытия тогдашней Церкви и, следовательно, ее богослужения.

 

*  *  *

Настоящая книга о. Роберта Тафта, являясь обобщающим трудом в своей области, во многом избавляет редактора перевода от необходимости представлять научные труды автора: читатель сам увидит ссылки на них в соответствующих местах книги. Обобщая, можно сказать, что едва ли найдется какая-то область в истории византийского богослужения, научные представления о которой не были бы в той или иной степени сформированы исследованиями о. Роберта Тафта; едва ли среди молодых или среднего поколения ученых-литургистов найдется сейчас хоть один, кто не был бы, в той или иной степени, прямо или косвенно, его учеником.

Учитывая особенное значение работ о. Роберта Тафта для литургической науки в целом и, в то же время, понимая, насколько в России все еще затруднен доступ к библиографической информации, издатели настоящей книги сочли полезным приложить полный список публикаций о. Роберта по состоянию на лето 1999 г. (читатель найдет его в конце книги).

Несколько слов о биографии автора. Отец Роберт Ф. Тафт родился 9 января 1932 г. в Провиденсе (США). В возрасте 17 лет вступил в Общество Иисусово (Орден иезуитов). За этим последовало более 20 лет учебы и исполнения различных послушаний, прежде всего, преподавательских. Преподавать приходилось в разных странах — начиная с Ирака в 1950-е гг. и кончая, уже в после-коммунистические времена, Болгарией. Часть времени о. Роберт ежегодно проводит в Америке, где также не оставляет преподавания. Однако, с 1970 г. по настоящее время его главное место работы — Папский Восточный институт в Риме. Сейчас о. Роберт занимает там должность проректора (Vice Rector) и профессора восточной литургики, а также является главным редактором издаваемой Институтом серии монографий и сборников статей Orientalia Christiana Analecta. Едва ли не само собой разумеется, что о. Роберт служит по восточному обряду. Его первой специальностью был русский язык и славянский богослужебный обряд. В 1960-е гг., под влиянием о. Хуана Матеоса, он обратился к изучению языков и богослужения других христианских традиций.

 

*  *  *

Итак, новый автор, о. Роберт Тафт, приходит почти впервые к российскому читателю, а вместе с ним возращаются — но уже в обновленном виде — идеи дореволюционной школы русских литургистов.

Можно только позавидовать нынешнему поколению российских студентов, которые получают возможность начать свое образование в области исторической литургики непосредственно с высшей точки развития современной науки.

 

 

В. М. Лурье